Миллиардер. Арктический гамбит - Страница 39

Свиридов заиграл желваками.

— Об этом я сообщу вам в свое время, Андрей Львович.

Некоторое время мужчины молча смотрели друг на друга. у Свиридова явно было гораздо больше опыта в такой игре в гляделки, и Гумилеву ничего не оставалось, как отвести взгляд.

— Я хотел бы поговорить с вами с глазу на глаз.

— Хорошо, только недолго.

«Вот как ты заговорил, — усмехнулся про себя Гумилев. — Даешь понять, что я не такая уж важная птица, чтобы тратить на меня драгоценное время. Что ж, поглядим».

Они вышли в коридор. Генерал прислонился к стене, вытащил из кармана портсигар и сунул в рот сигариллу. Зажигать он ее, впрочем, не торопился.

— У вас есть какие-либо версии происшедшего? — без церемоний спросил его Андрей.

Генерал жестко усмехнулся.

— А у вас есть полномочия расспрашивать меня об этом?

— Мне казалось, у нас с вами нет оснований не доверять друг другу…

— Да? — удивился Свиридов. — Почему же? Только потому, что я помогал вам искать пропавшую жену?

— При чем здесь Ева?

— Ну, Бунин же обещал вам, что вы найдете ее здесь, в Арктике… Разве нет? Гумилев разозлился.

— Послушайте, генерал, я понимаю, что вы специально обучены вести разговор так, как нужно вам, а не собеседнику, но я пришел к вам не для того, чтобы обсуждать местонахождение Евы.

— Понимаю, — теперь в глазах Свиридова появилось что-то похожее на сочувствие. — Вам это теперь даже как-то и неловко. Придется выяснять отношения с няней…

«Он меня провоцирует, — понял Андрей. — Хочет, чтобы я сорвался и наговорил ему грубостей. Э, нет, генерал, ты хитер, а я хитрее».

— С этой проблемой я как-нибудь разберусь, — сказал он миролюбиво. — А вот с опасностью, которая угрожает всем нам, мы можем разобраться только вместе.

— И что же это за опасность?

— На станции находится убийца, вооруженный чудовищной силы оружием. Это аномальный предмет «Морской Конек».

— Ого, — ухмыльнулся Свиридов, — и откуда же такая осведомленность? Полагаю, и здесь без Бунина не обошлось?

— Бунин рассказал мне кое-что интересное. По его словам, вы — начальник управления ФСБ, которое занимается аномальными предметами. Это так?

Взгляд Свиридова стал ледяным.

— Андрей Львович, не задавайте мне вопросы, на которые я заведомо не стану отвечать. Мы здорово сэкономим время.

Гумилев мысленно сосчитал до десяти. Кажется, помогло.

— Вы знаете, что такое Морской Конек?

— Допустим.

— Тогда вы должны представлять себе масштабы разрушений, которые он может причинить. Повреждение рубки и вывод из строя Фрама был только началом. К тому же, я уверен, что все убийства на станции совершены именно с помощью этого артефакта.

— И что вы предлагаете?

Вопрос прозвучал так, что Гумилев понял, что бы он ни сказал, генерала это не заинтересует.

— При обыске вы изъяли у Бунина предмет Спрут. Он позволяет видеть, где находятся другие аномальные предметы. Давайте вернём Спрута профессору, чтобы он вычислил хозяина Конька.

— Это все? — сухо спросил Свиридов.

— По-моему, это совершенно логичный шаг в сложившейся ситуации, — Андрей вдруг ясно понял, что напрасно затеял этот разговор.

— А по-моему, Андрей Львович, вы вмешиваетесь не в свое дело, — отрезал генерал. — Расследование убийств на станции полностью находятся в моей компетенции, и все, что связано с аномальными предметами — мое дело, но никак не ваше. Предлагаю вам заняться чем-нибудь более полезным. Поиграйте с дочкой, успокойте Марго. А обеспечение безопасности предоставьте профессионалам.

Он вытащил изо рта так и не зажженную сигариллу и, осмотрев ее со всех сторон, сунул в карман пиджака.

— А теперь, если у вас нет больше предложений, касающихся моих должностных обязанностей, я, с вашего позволения, вернусь к более насущным проблемам…

— А ведь раньше вы так со мной не разговаривали, генерал, — сказал Андрей в спину Свиридову. — Почему-то у меня складывается впечатление, что вы специально стараетесь вывести меня из себя…

— Вы раньше тоже по-другому разговаривали, — усмехнулся Свиридов. — Все течет, все меняется, Гумилев. Выпейте виски, Расслабьтесь, честное слово, лучше будет…

Дверь за генералом закрылась.

Андрей почувствовал себя оплеванным. Он уже и забыл, когда последний раз с ним разговаривали в таком тоне. «Он говорил со мной так, как если бы я был подозреваемым, — мелькнула внезапная мысль. — Подозреваемым, которого нужно любыми средствами вывести из себя, чтобы подтолкнуть к очередному преступлению… Черт, неужели генерал действительно считает, что я мог убить Алферову? И эту дуру Жанну заодно?»

Неожиданное открытие ошеломило Андрея. В то время, как он рассматривал генерала в роли предполагаемого убийцы ему как-то не приходило в голову, что генерал может рассматривать в этой роли его.

В мрачной задумчивости он поднялся в кают-компанию и попросил у стюарда стакан свежевыжатого сока. Тот удивился, но немедленно выполнил заказ.

Андрей присел на кожаный диван под иллюминатором. Незаходящее северное солнце отбрасывало на лед длинные тени. Смотреть на надоевший арктический пейзаж не хотелось, и Гумилев принялся раскладывать на лакированной поверхности столика зубочистки — чем-то подобным занимался в виденном им в детстве фильме советский разведчик, вычислявший предателя…

Вот переломанная зубочистка — Алферова. А вот еще одна — Жанна. Что их объединяет? Во-первых, обе они женщины… что за бред? На станции действует маньяк-женоненавистник?